– Зачем к вам? Я могу повторить на съемочной площадке, – сказал я как полный придурок. Смотрел на Сверра снизу вверх, и он тоже сказал в ответ что-то несуразное. При этом его лицо оставалось серьезным.
– На съемочной площадке? – переспросил норвежец, и я отстранился от него. Надеюсь, проверка на этом завершилась, именно поэтому мне надо… успокоиться, прежде выходить обратно в общий зал. Не объяснять же каждому, что мне здесь только что такой вот нестандартный кастинг устроили. – Подожди, там сейчас команда готовит все к завтрашним съемкам, боюсь, там негде будет…
– Почему? Разве мы им помешаем? – я возразил, заглянул в его иссиня-серые глаза и только тут до меня начало доходить. – Стоп! Так это что? Не проверка сейчас была?!
Я вспылил с такой силой, что даже осмелился ударить автора в мощную грудь! Это… Это…
– Какая еще проверка? – до норвежца, кажется, тоже дошло. – Ты о чем?
– Ни о чем! Забыли! Проехали!!!
Меня конкретно понесло. Выходит, я… Он… Ни хрена себе!!! Зачем я это сделал?!!
– Эй, стой! – Сверр поймал меня за руку и ощутимым рывком вернул меня на место. Настолько ощутимым, что походу вывихнул мне плечо. Потирая ушибленную конечность, уставился на него исподлобья и кроме как сорваться окончательно, не придумал ничего.
– Я тебя сейчас правильно понял? – Хога прогремел надо мной. – Ты это за кастинг принял?
– Правильно! А как же еще?! Я же хотел играть Женю в кино, – огрызнулся ему в ответ, потому что не смог сдержать свою обиду. Обижался я скорее на себя. Только теперь дошел до моей тупой головы смысл его слов.
– И ты решил проявить смелость… – не спросил, констатировал суровую реальность Хога. Одновременно с этим он тяжело меня разглядывал, что даже в этой полутьме заставило поежиться под его многотонным взглядом. – Ну, могу тебя поздравить, – наконец, сказал он, – кастинг ты прошел.
– Серьезно? – не поверил я услышанному.
– Серьезно, – получил обратно кивок его головы. – Вместе с этим ты сделал еще кое-что.
– Что?
Великан еще секунду задержался на моих глазах, затем так резко наклонился к моему уху, что я от испуга ударился затылком о стену!
– Соблазнил меня. И теперь я не отстану, пока не увижу твое нежное тело на своих простынях.
Я кашлял. Еще несколько минут кашлял, после того, как дверь в главный зал гулко захлопнулась за Сверром. Кашлял и с остервенением тер мочку своего уха, которую он только что облизал!!!
Дьявольский мальчишка! Кастинг он проходил! Шутить вздумал? А-а-а, черт его дери!!!
– Водки налейте мне!
– Коктейль?
– Нет! Чистой водки! – я остановил себя лишь тогда, когда несчастная девчонка-официантка чуть не потеряла сознание от моего рассерженного рыка. Дьявол! На него надо было так рычать! И разорвать его еще там! Эту паршивую рубашку! И…
Поймал себя на том, что, даже вернувшись в зал, уселся так, чтобы видеть дверь, из-за которой должен появиться претендент на роль Жени. От злости и негодования почти вывихнул себе челюсть. Скрипел зубами так, что если бы не громкая музыка в баре, распугал бы, наверное, не только официантку. А потом, уперев локоть в стойку, потер свой подбородок, нечаянно по ходу задел губы и на автомате облизнул их. Я все еще чувствую вкус его сногсшибательной слюны. Маленький дьявол в обличье ангела. Я же реально поверил в то, что он ответил мне! Играет он действительно вне всяких похвал. Веришь безоговорочно. Слишком глубоко веришь!
– Ваш напиток, – робко сказала официантка, поставив передо мной рюмку с белой жидкостью. Жаль, что я за рулем. Пришлось улыбнуться ей, не стоит распугивать людей, они ни в чем не виноваты. Она ответила на мою улыбку и вроде как успокоилась, только тогда я позволил себе опрокинуть горячительное в желудок. И именно тогда, мальчишка появился в зале. Посмотрел на меня затравленно. Нормально? Он еще и делает вид, что боится меня. Мир окончательно спятил. Я проводил Костина взглядом. Знаю, пришел сюда с девушкой, рыженькая такая. Мне это сразу не понравилось. И тем более взбесило прямо сейчас, после того, как он, найдя подругу в зале, схватил ее за руку и потащил на выход…
Решил выплеснуть возбуждение на девчонку? Идиот. Ну. Это-то он не играл. Танцевал подо мной от желания, и я прекрасно почувствовал все то, что сделал с ним. Как сильно он завелся. Нет, пожалуй, это уже не актерская игра.
И что теперь делать? Погнаться за ним? Запихнуть в машину и увезти к себе домой? Нет, ерунда. Не хочу портить…
Что? Он итак обо мне думает хуже некуда, ничего я уже там не испорчу. Что он нашел в этой девчонке? Молодая и глупая. Ну, расставит ноги. Держу пари, она и крохотной доли не знает того, как можно доставить удовольствие этому молодому дьяволенку. А я знаю. И мог бы научить его этому. К тому же, ставлю на все, что угодно – такого возбуждения, как со мной, он никогда не познает ни с одной женщиной. Это высшее наслаждение. Ему совсем не помешает моя зрелость и тем более мой опыт в любви.
Чертов маленький дурак! Куда он ее потащил?
На следующий день я приволок себя на съемочную площадку. В прямом смысле слова. Всю ночь не шел сон. Вообще никак. Я все не мог отделаться от запаха норвежца на себе. Что самое отвратительное, этот запах был и на одежде, и на моем теле, хотя… Он не касался меня под одеждой. Хотел, наверное.
Но это ладно. Одежда, запахи. Его идиотские слова, про мое белое тело и его простыни. Мрак…
Я почти вломился в студию, приехал раньше и дверь толкнул сильнее, чем планировал. Боже, чувствую себя как с похмелья. А ведь я не пью. Самое отвратительное, что вчера и с Алиной ничего не получилось. Она отказалась ехать со мной домой и вернулась обратно в кафешку, посему мне пришлось возвращаться в полном одиночестве. Заперся у себя в комнате, которую снимаю в четырехкомнатной квартире с другими ребятами. Мои сожители – два парня, Славка и Илюха, и одна парочка, Андрей с Олей. По сути, снимаем квартиру на пятерых, я все хочу найти нормальную работу и съехать на свое собственное жилье. Бесит, особенно когда ко мне приходит Алина или когда к кому-нибудь из парней приезжают их новые знакомые. Квартира в такие дни превращается в бедлам, но иногда и весело бывает. Периодически я скучаю по дому. У моих родителей просторный частный дом, площадью больше двухсот пятидесяти метров. Там я родился и прожил до того момента, когда мне пришлось отправиться учиться в столицу. Папа так хотел. Свой дом я очень люблю, там много места, всегда тихо и все оформлено с уютом. Мама постаралась. Но пока я не планирую возвращаться. Хочу добиться всего самостоятельно, так же, как и мой отец в свое время.
Я увидел его широкую спину еще до того, как Хога заметил меня. Интересно, сейчас, когда вокруг много людей, я гораздо спокойнее на него реагирую. Как будто все нормально. Ничего и не было.
– А, вот и он! – режиссер, который в этот момент разговаривал с автором романа, помахал мне рукой. – Костин! Давай сюда! Эй, девочки, отведите его на грим и начинаем.
Я как раз подошел к ним, как Алексей Алексеевич что-то заметил на моем лице. Разумеется, на возмущенный всплеск его рук, ко мне развернулся и Сверр. Я лишь мельком посмотрел на него и вернул взгляд на своего непосредственного работодателя.
– Эрик! Ты что ночью делал? Как мы тебя снимать будем?
– А что случилось? – не понял я и поправил рукой волосы на своей голове.
– Ничего! На тебя смотреть страшно! Синяки под глазами… – режиссер ткнул пальцем мне прямо в нижнее веко. – Ты ничего не принимал?
– Нет, ничего. Не выспался просто, – убрал я голову.
– Все нормально, Алексей Алексеевич, – проснулся баритон норвежца. Он с ухмылкой смотрел на меня. – Начнем сразу со второй сцены, в которой главный герой Женя явился на работу после первого поцелуя с Августом. Если помните, он тогда еще и вина выпил, а на утро хотел показаться более мужественным. Идеальное совпадение, не находите? – его ухмылка стала еще жестче. – Прямо как будто Эрик вчера пережил что-то подобное.
Я стиснул зубы. Ну, ни хрена себе намеки!
– А что, Эрик? – пухлый режиссер уставился на меня удивленно. – Ты и вправду вчера с кем-то целовался?
– Да! И не только целовался. У меня есть девушка Алина, мы прекрасно вчера провели время, именно из-за этого я сегодня и не выспался. Я готов к съемкам, Алексей Алексеевич!
– А, ну ладно. Девочки, быстренько приведите его в порядок! – отдав команду своим подчиненным, главный по площадке развернулся и направился к декорациям. А мне же предстояла еще одна небольшая встряска.
– Ты меня удивил, – несколько тише, чем до этого, произнес Сверр, встав рядом со мной и наблюдая за действиями импульсивного режиссера.
– Чем? – спросил его машинально, и не поворачиваясь. Он тоже не повернулся, только склонился ко мне. Немного.
– Я думал, твоя Алина проснулась сегодня вместе с моим другом гонщиком… – сказал и выпрямился обратно. – Его зовут Максом, ездит на черной бэхе, может быть видел? Лысый, моих лет, с татуировкой на затылке.
Я молчал и стоял как вкопанный. Удивительно, но измена Алины меня почти не расстроила. Я знаю ее лишь несколько дней, и о любви там не может быть и речи. Однако было неприятно получить такого рода оплеуху от норвежца, еще и так…
– Если хочешь, могу тебе сегодня составить компанию. Ты, я и виски. Или что ты там предпочитаешь?
Я не ответил ему. Снова мельком бросил на него хмурый взгляд и направился к гримерше. Не буду это никак комментировать. Думаю, и младенцу понятно, как именно норвежец готов составить мне компанию. Он только одного не учел – я этого не хочу. И тем более, я действительно не переживаю ее измену. Ушла и ушла, хрен с ней. И если уж я соберусь пить, то как-нибудь без него. У меня есть прекрасная компания!